Bona Pinder Yayumayalolo
Будущий бас-гитарист родился в 1967 году а маленькой деревне Минта в Камеруне. При рождении он получил имя Bona Pinder Yayumayalolo, из которого впоследствии появилась его новая фамилия — Бона.
Первые музыкальные навыки он получил в своей семье, принадлежавшей к роду гриотов, северо-африканских певцов-сказителей. Их мастерство передавалось из поколения в поколение. Когда-то гриоты были важными людьми племени и исполняли множество функций: от воспитания наследников вождя племени и общения со злыми духами до сказаний и музыкального сопровождения всех торжеств и церемоний. К концу 20 века их роль стала все больше сводиться только к исполнению музыки, при этом мужчины обычно играли на музыкальных инструментах, а женщины пели.
В своих интервью Бона часто говорит, что его дед-гриот был первым музыкантом, оказавшим на него влияние, и разглядевшим его талант. Он изготовил для внука первый, традиционный для гриотов, музыкальный инструмент — балафон (африканский родственник ксилофона).
Увлеченный ребенок проводил по 8-12 часов в день, осваивая новый инструмент. Такая целеустремленность еще не раз поможет музыканту, ведь, как говорит Бона, «если я делаю что-то, то погружаюсь в это на всю 1000%». В 5 лет ребенок уже достаточно хорошо играл на балафоне, чтобы аккомпанировать своей матери и четырем сестрам в церкви. Постепенно Бона стал востребованным музыкантом на свадьбах, крестинах и прочих деревенских торжествах.
Помимо балафона, его привлекали и другие инструменты, но, не имея возможности их при обрести, он научился изготавливать их сам. Среди них были флейты, перкуссии и, наконец, первая 12-струнная гитара. Правда, для ее изготовления подручного материала оказалось недостаточно.. Струны находчивый ребенок сделал из велосипедных тормозных тросиков, которые стащил в местном магазине.
К 11 годам Бона перебрался в крупнейший город Камеруна, Дуалу, вместе за своим отцом, получившим работу водителя грузовика. Целыми днями Бона упражнялся в игре на своих самодельных инструментах и почти не появлялся в школе. Зато по вечерам его все чаще можно было видеть в местном ночном клубе, джемующим со своим школьным наставником, а по совместительству настоящим мастером африканского стиля бикутси, Messi Martin. Эти выступления принесли Бона первый заработок, который он с радостью потратил на покупку настоящей гитары.
Когда Бона исполнилось 13, он познакомился с французом, владельцем джаз-клуба при одном из отелей Дуалы. В клуб срочно требовалась группа музыкантов, и Бона порекомендовали как хорошего исполнителя. Не испугавших сложности задачи, он согласился в течение нескольких недель собрать коллектив и начать выступления, хотя к тому моменту не имел о джазе ни малейшего понятия и был скорее привлечен астрономическим денежным вознаграждением (в 20 раз больше его обычного заработка). Владелец клуба предоставил Бона для ознакомления богатую коллекцию джазовых пластинок — более 500 штук — которые начинающий музыкант слушал дни и ночи напролет. На одной из них ему случайно попалась композиция «Портрет Трейси» в исполнении легендарного Джако Пасториуса (Jako Pastorius). Четкость и скорость игры настолько поразили подростка, что в первую секунду он подумал, что по ошибке включил ускоренный режим воспроизведения.. С этого момента Бона, наконец, нашел свой инструмент.
Ришар Бона
Когда Бона было 17, умер его отец. Настало время больших перемен. Бона отправился получать музыкальное образование в Европу. Позже он вспоминал, как прилетел в Париж зимой в шортах и в футболке, и, сойдя с трапа самолета, впервые в жизни увидел снег. Стюард отдал ему свой свитер и посоветовал не отчаиваться и все же дать городу шанс. А уже через несколько месяцев Бона, и здесь предпочитавший теоретические знания практике, уже играл вместе с такими известными музыкантами как Дидье Локвуд (Didier Lockwood), Марк Дюкре (Marc Ducret), Ману Дибанго (Manu Dibango) и Салиф Кейта (Salif Keita).
В 1995 году Бона заслужил внимание жюри конкурса «Decouvertes», организованного Radio France Internationale. Он прошел в финал со своей балладой «Eyala». Казалось бы, карьера музыканта пошла в гору, но произошло совершенно неожиданное: французские власти отказали ему в продлении вида на жительство, мотивируя это тем, что 1604 французских бас-гитариста и так находятся без работы. Тогда знакомый американский флейтист пригласил Бона на несколько дней погостить у себя в Нью-Йорке.
Ричард Бона
Четырехдневный визит растянулся на 2 недели, в течение которых Бона и музыкальный мир Нью-Йорка знакомились друг с другом, изучали и удивляли мастерством. Этого краткого времени оказалось достаточно, чтобы американские исполнители и публика оценили талант камерунца, а сам он почувствовал, что Нью-Йорк с его богатой музыкальной жизнью становится для него родным городом.
Вскоре Бона предложили работу музыкального директора в шоу Гарри Белафонте (Harry Belafonte), о котором, как когда-то о джазе, он тогда не имел ни малейшего представления. Что, однако, не помешало Бона с успехом справиться с задачей. Так началась его совместная работа со звездами американской и мировой музыкальной сцены, которая не прекращается до сих пор. Среди исполнителей, с которыми ему довелось выступать, были Ларри Корьелл (Larry Coryell), Майкл и Рэнди Брекер (Micahel and Randy Brecker), Стив Гэдд (Steve Gadd), Пэт Мэтини (Pat Metheny), Джородж Бэнсон (George Benson), Бобби МакФеррин (Bobby McFerrin), Брэнфорд Марсалис (Brandford Marsalis) и многие другие.
В сотрудничестве с этими разноплановыми музыкантами по-настоящему проявилась музыкальная гибкость и одаренность Бона: он быстро осваивал новые стили и мог с легкостью переходить от джаза к сальсе, кантри и этно. В одном из интервью музыкант сказал, что действительно научиться чему-то и узнать мир можно только общаясь с теми, кто совсем не похож на тебя, и делая то, чего раньше никогда не пробовал.
Bonatology
В 1999 году Бона выпускает свой дебютный альбом под названием «Scenes of My Life». С этого момента каждые два года музыкант радует своих поклонников своим новым альбомом.
Яркие, пестрые и невероятно искрение пластинки, рассказанные языком джаза, попа и африканских ритмов. В них нашлось место всему: и детским воспоминаниям о ночных страшилках, самом медленном в мире поезде, который всегда могли догнать опоздавшие, о праздничном дне, когда у вдовы кончается многолетний траур, и личным чувствам и переживаниям музыканта по поводу рождения первого ребенка, смерти отца, веры в Бога, и общечеловеческим эмоциям от уничтожения тропических лесов и остающихся после войны детях-сиротах.
Особого внимания заслуживает композиция «Ida Bato» с альбома «Tiki» («Сокровище»). Это старинная песня гриотов, которая передается из поколения в поколение с конца 18 века. Дед Бона научил его этой песне, когда тому было 8 лет. Мелодия и текст воспроизведены в точности, хотя, как признается музыкант, некоторые использованные в ней древние выражения на местном диалекте даже он не способен до конца понять. «Ida Bato» — своеобразное посвящение человеку, который всегда верил в талант Бона и оказал большое влияние на его творчество. Деду не раз приходилось защищать увлечение Бона перед его решительно настроенным отцом. Как-то, будучи в гневе из-за чрезмерного увлечения сына музыкой, тот даже разбил гитару о голову Бона.
Возвращаясь к альбомам, хочется отметить, что все они оставляют ощущение уникальных, сделанных вручную вещей, именно для тебя, с большим мастерством и энергией автора. Есть у них и еще одна отличительная черта: невероятная верность музыканта себе, своему стилю, чудесным образом сочетающаяся со смелыми экспериментам. Кстати, последнее стало причиной того, что в 2001 году, после издания своего второго альбома, Бона разорвал контракт со звукозаписывающей компанией Colambia. Ее руководство хотело, чтобы музыкант отказался от творческих поисков и работал в рамках четко обозначенного формата. Они видели в нем нового Стинга, этакого «африканца в Нью-Йорке», в то время как у него были совсем другие планы. Он хотел сделать свою музыку разнообразной, близкой и понятой как можно большему числу людей, не ограничиваясь какой-то одной нацией или культурой.
В результате третий альбом, демонстративно названный на родном языке «Munia» («сказка» в переводе с одного из камерунских диалектов), и равно как и все последующие, издавались уже компанией Universal Music. И, как показало время, Бона сделал правильный выбор. В 2004 году он удостоился высшей награды в категории «Best International Artist of 2003» на конкурсе “Victoires de Jazz”, а в 2007 году за альбом «Tiki» (“Сокровище”) получил грэмми в номинации «Best contemporary world music».
Сейчас музыкант живет на Манхэттене с женой-француженкой Ярой и сыном Лео (старшая дочь Кристал живет в Париже с тетей). По вечерам Бона можно услышать в местных клубах Izzy Bar и Zinc Bar.
А в 2005 году он попробовал себя в еще одной роли — профессора и преподавателя бас-гитары в Нью-Йоркском университете.
Несмотря на плотный график, музыкант регулярно находит время на то, чтобы бесплатно выступать в школах в одном из беднейших округов Нью-Йорка. Бона помнит, как все начиналось для него, и верит, что, благодаря теперь уже его музыке, сказочная история может повториться для кого-то еще.
